В ночи вздыхает Иремель

Прежде, чем отправляться за границу, нужно увидеть красоты родного края.

Продолжение. Начало.

С одной стороны, чем меньше вещей, тем лучше. Легко, необременительно, ну и в целом – ты же вроде как в лесу, намеренно отгородился от удобств и благ, так что потерпишь. Вроде как местный Робинзон Крузо, который ещё не выловил из моря кучу полезных вещей.
С другой – грустновато без них, без вещей, особенно с наступлением ночи, когда земля остывает, а под утро зыбкий туман оседает на траве крупными каплями. И вот лежишь ты в палатке на тоненьком покрывале, и чувствуешь, как земля вытягивает из тебя последнее тепло. И сокрушаешься (культурно говоря), что завтра трудный день, и надо бы поспать, но для сна нужно расслабиться, а как это сделать, если холодно? И вот ты ворочаешься, затыкая малейшие щели и шурша в темноте одеялом…
Кстати про одеяло. Обычное (пуховое, тёпленькое!) с собой не возьмёшь. Но один из сопоходников, Михаил, предложил приобрести так называемые «спасодеяла», то есть спасательные, – прямоугольные «простыни» из тонкой фольгированной плёнки, предназначенные для защиты от жары, холода и влажности в экстренных ситуациях. Как пишут в инструкции, «главная цель термоодеяла – временно остановить потерю тепла человеческого тела и избежать переохлаждения». Собственно, сам Михаил их и купил в аптеке (стоят 150 рублей), а потом раздал нуждающимся. В основном тем, кто был без спальных мешков. Этим одеялком я и спаслась – завернулась в него, словно в кокон, стало теплее.
Самым же экипированным среди нас оказался Ишбулды. У него была компактная одноместная палатка, столь же компактный же надувной матрас и спальный мешок. Тепло, комфортно, а весит всё это немного. Мы ему позавидовали.
Правда, если ты человек семейный, то палатки неизменно превращаются сначала в двухместные, а затем и в трёхместные – и так вплоть до шатров. В магазинах туристических товаров чего только не найдёшь. Вот и ездят семьи с двух- и трёхкомнатными шатрами. Чем не дом на колёсах?

А вы бывали в Турции?..

Встали мы в 5 утра – не то чтоб сильно отдохнувшие, но по-прежнему полные решимости. По-быстрому разожгли костёр, вскипятили чайник, достали вчерашние припасы. Девчонки старались держаться поближе к огню – зябко в лесу на рассвете…
Для ребят этот маршрут был первой частью второго этапа «Уральского Барса» (подробнее рассказывала в прошлом номере), мне же предстояло восполнить туристический пробел. Ведь Иремель для походников – почти то же, что Турция для любителей заграничного отдыха: были почти все, даже ленивые. А причин тому две: во-первых, знаковость самой вершины, ведь побывать на второй по высоте точке Южного Урала (и первой из доступных, так как высшая точка, гора Ямантау, находится на запретной территории заповедника) уже само по себе достижение, а во-вторых, относительная доступность, которую обеспечивают заброски на автомобилях. Например, владелец турбазы «Сердце Урала» предлагает такой вариант: зимой на снегоходах подвозит почти к самому подножию Иремеля, летом на «УАЗах»-буханках оставляет туристические группы за семь километров от горы. Ну, и отвозит назад тем же путём. Летом заброска стоит 1500 рублей (плюс 200 рублей за посещение природного парка), зимой ценник выше.
Казалось бы, семь км туда и семь обратно – путь тоже неблизкий, особенно с учётом того, что придётся подниматься в гору. Но всё познаётся в сравнении: путь от кордона со стороны Николаевки до вершины занимает порядка двадцати километров – плюс столько же обратно. Надо ли говорить, что любителей пеших маршрутов не так много? Нам же предстояло управиться до темноты, «зацепив» для отчёта ещё одну сопутствующую вершину, 1123-метровый Синяк. Так что вышли не мешкая.
Вещи, кроме еды и смены одежды, было решено оставить в палатках, сами палатки – не собирать, а бросить в том же виде на поляне. Лишние люди здесь не ходят, а турист туриста не обидит. В шесть уже выдвинулись и долго шли по лесу, по маркированной бело-оранжевыми знаками Южно-Уральской тропе, отмеченной по обе стороны указателями «Иремель» – «Николаевка». Стоянки здесь тоже обозначены, вне этих мест разводить огонь и ставить палатки нельзя – нарвётесь на штраф. Есть несколько беседок со столами и лавками, дощатых переправ, ручьёв с пригодной для питья водой.
Маршрут, особенно если повезло с погодой, комфортный – лес светлый, приветливый, дорожки утоптанные, направление одно, не заплутаешь. Связи, правда, нет, да и встречи с дикими зверями возможны, но на то тебе и компания – разговорами и смехом отпугнёшь любое животное. Ему ведь тоже недосуг с нами встречаться: люди существа хлопотные, проблемные. От нас лучше держаться подальше.

Ёжики в тумане

Спустя 3,5 часа пути выходим на плато, где наконец-то открываются панорамные виды на Большой и Малый Аваляк, на хребет Бакты, на заснеженный Ямантау (1640 метров), Зигальгу… Юнир указывает вдаль и начинает перечислять верхушки – словно это такая географическая азбука, которую он давно изучил.
К слову, вторая вершина Южного Урала ниже первой всего на 58 метров, при этом Иремель – гора добрая, а вот «самый-самый» Ямантау – злой. Инзерские зубчатки между ними – словно граница между светом и тьмой. К тому же Иремель вместе со своими предгорьями – это обособленный массив, а не часть хребта, и может, благодаря этим особенностям считался в древности горой священной, для обычного человека недоступной.
Вариантов, откуда пошло название «Иремель», несколько, а потому несколько и значений: он и «заколдованный», и «седло богатыря», и «место, дающее силу»… Кстати, на седло он действительно похож, ведь вершин две, Большая и Малая, и между ними перемычка. А верхушка выглядит как «гора на горе»: вот ты идёшь себе пологим склоном, идёшь, и тут вдруг открывается плато, на которое навалена куча камней. Поэтому у неё есть своё название, Кабан, от башкирского «стог». Только не привычный, а каменный.
Полежав перед последним рывком, устремляемся на вершину. Стараемся идти вдоль флажков, по маркированной тропе, так как курумы – каменные россыпи – довольны подвижные, «живые». Особенно опасен подъём в дождь, когда камни мокрые и скользкие. Накануне вечером, когда мы только встали лагерем, мимо проехала «буханка» с пострадавшей – женщина сломала в горах ногу.
Телефон тоже стоит поберечь и спрятать подальше, ведь если он упадёт в расщелину между камнями, ты больше его не увидишь.
— По растениям видно, как меняются пояса, — замечает Юнир, показывая на можжевёловые вётлы и карликовые берёзы, пришедшие на смену елям и соснам. На этой высоте начинается горная тундра, где ближе к осени вырастет брусника и другая северная ягода.
Наконец оказываемся на вершине, которая представляет собой целое плато с торчащими кое-где останцами. На пике одного скального выхода и находится высшая точка Иремеля – 1582 метра. Обзор отсюда открывается шикарный: видны отроги со скалами, синеющие вдали хребты, болота, при этом радиус видимости нешуточный – десятки километров. Где-то у подножия берёт своё начало великая река Агидель.
Но многим Иремель не открывается – то мглы нагонит, то в облаках спрячется. Бывает, люди поднимутся, побродят, словно Ёжики в тумане, и отправятся восвояси. То есть трудности преодолевают, а вознаграждения как бы и нет. Обидно. Зимой и до вершины, бывает, не доходят, плутают. Вот и придумали, что Иремель не пускает на вершину людей с нечистыми помыслами и дурными намерениями. У него, мол, своя энергетика, которой он волен делиться или нет. А ещё гора исполняет желания, поэтому идти туда нужно не бесцельно, а с мечтой, желанием. На вершине её озвучить и попросить помощи в исполнении. Многие туристы с этой целью завязывают на металлическом штыре ленточки, и здесь их просто не счесть.
Но мы были далеки от всего эзотерического, поэтому ничем «таким» не прониклись – лишь полюбовались красотой этих мест. Впереди был обратный, только ещё более длинный путь – следовало не только вернуться на кордон, но и дойти до турбазы, где накануне была оставлена машина и вещи. Мне пора было ехать домой (230 км), а группе предстояло переночевать и продолжить путь по маршруту.
Но это уже совсем другая история.