Этот доклад, посвящённый территории, известной в народе как Мельница, прозвучал на районной краеведческой конференции в Кизильском музее ещё в 2018 году.
Он опирается на воспоминания жительницы райцентра Надежды Терентьевны Репиной (Черновой), 1931 г.р., второго секретаря Кизильского районного комитета комсомола в 1954-1955 гг., учителя начальных классов местной средней школы.
…Ничем не примечательную, на первый взгляд, территорию за Старым мостом через реку Большой Кизил издавна называют Мельницей. Не конкретно место, на котором стояла старая полуразрушенная мельница, а всё то, что находится за ней, ведь её «владения» тянутся на север практически до АЗС «Кристина», а с запада на восток – от Нового моста до Висячего Камня. Что же может быть интересного тут, на продуваемом ветрами возвышенном скалистом берегу, покрытом колючей чилигой да степным ковылём? Ответ на вопрос – история этого места. Как говорил друг Маленького принца Лис, «самого главного глазами не увидишь…».
И если невозможно перенестись в прошлое, то постараемся это прошлое представить – через факты, воспоминания старожилов да находки, которые время от времени попадаются любителям старины.
Драгуны, переправа, казаки
Историю Кизила принято отсчитывать с момента создания Оренбургской комиссии, которую возглавил Иван Иванович Неплюев в 1742 году по наказу государыни Елизаветы Петровны.
«Оренбургскую комиссию возглавить Ивану Ивановичу Неплюеву», государственному деятелю, дипломату и устроителю Южного Урала. «От места нового Оренбурга вверх по Яику до Верхнеяицкой (Верхнеуральской) крепости и от неё по рекам Ую и Тоболу до Царёва городища строить крепостцы»; «Для поселения в крепостях великороссийских людей и крестьян не принимать, а селить старых служб служилых людей».
Иными словами, военных людей. Вот как пишет русский чиновник и краевед, первый историк Южного Урала Пётр Иванович Рычков:
«…Кизильская крепость на устье реки Кызыла, которая вышла из гор, ввиду крепости находится и впадает тут в реку Яик. Эта крепость имеет изрядное местоположение большей частью по Яику. Гарнизон её состоит из двух рот драгунских и из половины пехотной…».
На первый взгляд, данная цитата к «мельничной территории» не относится. Да, Кизильская крепость «большей частью по Яику». Да, пехота и драгуны. Однако именно на «Мельнице», на берегу Кызыла, в большом количестве находили мундирные пуговицы XVIII века, детали кремниевые и капсульные дульнозарядных ружей, круглые свинцовые пули (не путать со шрапнелью от артиллерийских снарядов XIX века). Найдены также зацепы ножен шашки чиновника и офицера, пряжки портупейные, бриджевые и туфельные (офицеров и чиновников), нательные иконы и православные кресты того же XVIII века.
На месте, обозначенном на карте, всё ещё просматриваются домовые ямы, вокруг которых находят монеты, начиная с 1731 года и заканчивая 1805-м (!). Годом, когда произошла замена военных казаками.
Именно в 1805 году принято решение переселить исетских казаков в крепости и редуты Оренбургской линии – Таналыкскую, Уртазымскую, Кизильскую, Магнитную, Усть-Уйскую и их редуты.
Иными словами, в этом месте до 1805 года проходила служба лихих драгун и славной пехоты государевых войск. Многолюдное место объясняется не только присутствием военного формирования в виде форпоста или пикета, но и дорогой, по которой все эти формирования, а также казна, почта и прочие чины передвигались. Именно по Уралу, а значит и через Кизил, проходила линия крепостей и редутов. Это была транспортная и военно-политическая артерия того времени. Правда, в межсезонье или в непогоду приходилось коротать время, отложив донесения и письма, так как Кызыл изрядно разливался (постоянного моста в XVIII веке, скорее всего, не было).
После 1805 года это место словно выпадает из истории, и следующие находки датируются только концом XIX века, да и то их крайне мало.
Деревянный мост через Кизилку и хорошая насыпная дорога всё же появились. Мост, простоявший не одно десятилетие, канул в Лету, оставив напоминание о себе в виде высокой размытой насыпи от примыкавшей когда-то к нему Старой дороги.
«Арсенал»
Не только с высоты птичьего полета, но и с земли отчётливо виден земляной вал по периметру огромного квадрата, за которым лишь непролазные заросли из кустов и деревьев, – это место бывшего арсенала, склада оружия и боеприпасов казаков станицы Кизильской конца XIX – начала XX веков.
Постоянно охраняемый объект, по одной из версий, был взорван в годы Гражданской войны самими казаками-белогвардейцами, отступавшими под натиском Красной Армии.
Многие кизильчане старшего поколения, особенно мужчины, помнят, как бегали по весне, пока не поднялась трава, за Старую мельницу собирать гильзы и пули, которыми усыпано было всё вокруг.
Страшные осколки артиллерийских снарядов, свинцовые шарики шрапнели от них, разорванные гильзы и пули от трёхлинейного патрона к винтовке Мосина – всё это можно найти и сегодня как напоминание не только о самом взрыве, но и о тех трагических событиях братоубийственной войны.
«Цыганский брод»
Цыганский брод – это бывшее место перехода реки Урал ниже Висячего Камня. Им пользовались, когда вода ещё не «съела» берег, превратив его в отвесные стены. На вопрос, почему Цыганский, можно ответить, вспомнив события из истории Кизила XVIII века. «По причинам частых хищений киргизами скота и угона людей оборона крепостей ослабевала. Рекомендовано наказывать атаманов станиц, а также комендантов крепостей и редутов за оплошность».
Возможно, именно этим бродом и пользовались тогдашние далеко не безобидные конокрады киргиз-кайсаки. По аналогии со стереотипом о вороватых цыганах и было названо сие место.
Про мельницы
Дабы не уходить далеко от восточных пределов «территории» Старой мельницы, стоит сообщить, что напротив Висячего Камня когда-то были разбиты бахчи – здесь выращивали арбузы. А вокруг шумели листвой большие тополиные и ивовые рощи. Но во времена Великой Отечественной войны их, не смотря на запрет, вырубили. А вот ближе к посёлку Пролетарский стояла ещё одна мельница, водяная – Касимова. Она выработала свой ресурс и обветшала, но когда точно прекратила своё существование, неизвестно. По воспоминаниям Надежды Терентьевны, к 1937 году её уже не было. Мельницу разобрали и по-хозяйски растащили по дворам, дабы она уже не могла «конкурировать» по ряду причин с мельницей Корниловской, той самой, которой посвящён доклад.
Сейчас сложно представить, что паровая (а в советское время работающая от электромоторов) мельница когда-то была водяной. Огромное колесо с «лопатками» приводило в движение жернова. Зерно засыпалась на втором этаже, проходило по желобам и, уже перемолотое в муку, падало вниз.
Урчание воды, шум лопастей и пруд у самой мельницы – всё это трудно соотнести с современным пейзажем. Природа живёт по своим законам, её не остановить. Были попытки удержать реку в прежнем русле, но она неумолимо уходила на юг, всё ближе и ближе к Кизилу. Огромных трудов стоила постройка в разное время двух защитных дамб, но горная речка безжалостно их размывала и в конце концов совершенно отдалилась от мельничного колеса.
Люди тех лет знали настоящую цену хлеба и ценили его. Именно поэтому весной 1941 года, во время ледохода, грозившего повредить мельничное колесо, многие пришли на помощь. Баграми и шестами они отодвигали вздыбившиеся льдины. Среди тех многих был и Иван Терентьевич Чернов, отличившийся в тот день особым старанием.
На высоком известковом берегу Кизилки стоял большой добротный дом мельника с крытыми постройками – настоящая усадьба. Году в 1937 году мельницей заведовал товарищ Агапов, проживавший в доме вместе с семьёй. Позднее его перевели на магнитогорскую мельницу. После него были ещё Переверзин и Ефеменко.
Сама Корниловская мельница носит фамилию своего родителя – основателя купца Корнилова, оставившего значимый след в истории Кизила тем, что его дом-усадьба по улице Советской до сих пор служит людям – теперь в качестве Управления социальной защиты населения. Это одно из красивейших зданий в стиле архитектуры XIX века. Благодаря этому купцу выше по Уралу была построена ещё одна водяная мельница. На месте хутора Грушевский в дальнейшем образовался посёлок Гранитный.
Мост Доронина
Молодёжь всегда любила Мельничный район, но когда в 1938-39 годах здесь построили красавец-мост, началось целое паломничество. Люди специально ходили гулять по нему. Это был действительно добротный мост – заведующий «Дорстроем» Доронин вложил в его строительство много сил, гордился им и переживал. Весной следующего года Доронин плакал, не скрывая слёз, когда сильное половодье уничтожило работу его коллектива.
Ниже был построен другой мост, не такой красивый, но более «жизнеспособный». И вот он-то, третий по счёту, и правда дожил (правда, сильно обветшавший и переделанный в пешеходный) до наших дней.
Говоря о непредсказуемости Кизилки, следует вспомнить весьма драматичный эпизод её коварства. Точной даты произошедшего нет, но примерно в 1940-е годы в Кизил прибыли 10-12 семей переселенцев из Украины. Они облюбовали место недалеко от реки и поставили саманные дома, которые первым же половодьем стёрло с лица земли. Неизвестно, то ли местные жители не предупредили о частых разливах, то ли сами переселенцы не вняли, только после этого события семьи за небольшим исключением уехали обратно на родину. В Кизиле остались семьи Моцик, Кряк и Силко.
Чтобы представить масштаб розлива реки, достаточно сказать, что вода заходила на территорию «Сельхозтехники», причём так стремительно, что пришедших с утра на работу людей в обед вывозили на машинах.
«Защитник» у «Арсенала»
О складе оружия и боеприпасов, называемом «Арсенал», я уже рассказывал. Уже после Великой Отечественной войны местных жителей изрядно удивил приехавший в Кизил на постоянное место жительство государственный служащий, адвокат, фамилия которого стёрлась из народной памяти. Чем удивил? Тем, что под строительство дома выбрал безлюдную площадку за рекой, у самого «Арсенала» – точнее того, что от него осталось. Несколько жилых домов были далеко в стороне, они принадлежали Кизильскому ХПП и предназначались работникам, обслуживающим мельницу.
Когда дом построили, адвокат с женой, школьной учительницей, стали облагораживать территорию бывшего склада, разбивая плодовый сад. Насколько проект был удачным, сказать трудно, но здесь действительно ещё долго росли плодоносящие деревья и кустарники.
Спустя годы адвокат умер, а его супруга ещё долго жила одна, наблюдая, как приходит в запустение сад. Дом адвоката и место бывшего арсенала в народе стали называть «Защитник».
Народные гуляния
После тяжелейших военных и послевоенных лет жизнь кизильчан постепенно стала приходить в норму. Всё чаще стали звучать песни, всё больше людей собиралось по праздникам то в клубе, то на площади, то просто на природе.
Одной из культурно-досуговых площадок 1950-х годов стало место чуть западнее «Защитника». Там до сих пор виднеется контур стадиона, на котором проходили соревнования и скачки. Здесь же в 1954-1955 годах проводился «Праздник песни», на котором были слышны голоса не только кизильских вокалистов, но и Магнитогорской хоровой капеллы. Идея праздника родилась в райкоме комсомола и курировалась вторым секретарём Н.Т. Черновой. Внизу, под склоном, организовывались пикники, шла бойкая торговля напитками.
Там, за Старой мельницей, осталась часть и моего прошлого. Хотя моё поколение и не застало «Песенных праздников», зато мы вволю гоняли на велосипедах мимо стоянки комбайнов «Сельхозтехники», мимо заправочной станции и цистерн ГСМ. А потом, счастливые, мчались вдоль Старой дороги, словно драгуны из прошлых веков.
В марте 2011 года Старая мельница, объятая пламенем пожара, рухнула у берега реки Большой Кизил. Исчез ещё один символ села, символ ушедшего ХХ века. Неизвестно, сколько зерна перетёрли её жернова, но совершенно точно известно, что в её владениях, на крутых, заросших берегах речки, вдали от взрослого мира, в царстве тайн и романтики побывали все местные мальчишки.
Жаль Старую мельницу, она была живым мостиком в детство. Детства, из которого мы давно выросли.
Герман ТРЕТЬЯК,
с. Кизильское.
