Как-то рассказал случайному попутчику из города о наших деревенских мытарствах с переправой, когда по весне речка Караганка разливается, и попасть на большую землю из посёлка Александровского становится большой проблемой. На что он выдал фразу в ответ: «Зато это так романтично!»
Всё так. Встать вместе со степным солнышком, вдохнуть грудью туман реки, поискать взглядом пару лебедей, под крик чаек прикинуть скорость течения воды, накачать воздухом баллоны плавсредства, натянуть на ноги болотные сапоги, запрыгнуть с вещами в резиновую лодку…
Не каждый день половодья удаётся «вырваться на волю», чтоб попасть, например, в магазины райцентра. Выручает тот факт, что соседскому сыну надо в военкомат, на комиссию. Так и образуется артель переправщиков. Ведь в компании не только веселее, но и безопаснее.
На обратном пути к дому у меня тоже оказался компаньон – со звучной фамилией Ломоносов. Сергей – мастер-камнерез из Челябинска, чьи золотые руки сделали сотни сувенирных изделий из самоцветного камня. А уж сколько станков по обработке камня и бронзовому литью он смастерил! Ни одна металлоприёмка за раз не вывезет.
Так вот, давненько Ломоносов хотел сбежать из подвала мастерской, от своих алмазных пил и полировальных паст, в степь, на рыбалку. Мои рассказы о щуках и линях Караганки будоражили воображение любителя рыбной ловли.
Но так часто бывает, что талантливые мастера ещё и любят выпить что покрепче. Затем, конечно, поговорить, похвастать размером улова или обалденным рисунком яшмы, вскрытым пилой.
И вот – его величество Случай. Как-то Сергей в телефонном разговоре в очередной раз просит забрать его и отвезти в Аркаим. И именно в эти полдня я примчался в Челябинск по делам, так что дал ему час на сборы. По прошествии одиннадцати лет мечта Ломоносова вдруг осуществилась. И он от выпавшего счастья вместо рыболовных снастей стал готовить в дальнюю поездку чу́дное настроение. Понятно, с помощью чекушки водки.
Мы ехали по уже обесснеженным степям, и мой путник вёл монолог. Затем дорога уткнулась в переправу через Большую Караганку, и я, выйдя из автомобиля, завёл уже свой монолог, с использованием ненормативной лексики. Затем призвал товарища собраться. Надо было дошлёпать в его белых кроссовках по хлюпающей воде от машины к берегу. Там сосед уже подогнал двухвёсельное плавсредство. Но то ли широта речного русла, то ли свежий степной воздух, то ли краски заката оказали на Серёгу дополнительный опьяняющий эффект, но при посадке в лодку он потерял равновесие и плюхнулся в воду. Это была ванна отрезвления…
На том берегу деревенские наблюдали за картиной и ждали развязки. А она могла бы стать фатальной. Мы переплыли реку, втроём вынули мокрого Ломоносова из лодки, а ему поплохело. Сердечный приступ. Но медицинская помощь была недоступна – разве что на вертолёте или катамаране. Так что в ход пошли народные средства: сахар, хлеб, вода…
Очухавшись, Сергей ошалел от происходящего. В свои 62 года он впервые столкнулся со столь «романтичной» поездкой. И ту же задался вопросом: «Как вы тут живёте?!..»
Да хорошо мы живём. Оглянись – красотища какая! Тишина царит и покой.
В общем, такая вот история. Но мост через Караганку ох как нужен…
Сергей ШОХИН,
краевед, п. Александровский.
