Борис Васильевич Безбородов родился 28 апреля 1937 года в Томске.
В 1960 году после окончания учёбы в Троицком ветеринарном институте (ныне Ветеринарная академия) с дипломом зоотехника по направлению прибыл в Кизильский район. Рабочий стаж – 42 года, из них 7 лет работал главным зоотехником колхоза «им. Шеховцова» (Черкасы), совхозов «Полоцкий» и «Победа». Более 13 лет возглавлял племенную службу двух районов – Кизильского и Агаповского в должности директора ГПС (госплемстанция) и начальника Кизильского племобъединения. 6 лет работал зам. начальника РАПО (районные агропромобъединения) по экономике, столько же времени возглавлял Кизильский районный отдел госстатистики. Два года руководил районной инспекцией по закупкам и качеству с/х продукции, работал ведущим специалистом в аппаратах сельхозуправления, администрации района. За время работы внёс существенный вклад в организацию племенного дела, воспроизводства стада в хозяйствах района. Ему принадлежит авторство по разработке условий профессионального конкурса техников-осеменаторов. Неоднократно участвовал в организации и проведении конкурсов доярок, стригалей-скоростников, техников-осеменаторов на всех уровнях, в организации выставок и выводок племенного скота. Особый вклад внесён им в развитие в районе овцеводства как одной из ведущих отраслей животноводства тех лет. Б.В. Безбородов так же стоял у истоков организации в районе фермерских хозяйств, собрал богатый статистический материал по экономическому и социальному развитию района за последние 40 лет. Им написаны ряд статей по этим темам и по истории района для энциклопедии Челябинской области.
Труд Б.В. Безбородова отмечен почётными грамотами, золотой и серебряной медалями ВДНХ, юбилейной медалью «100-летие В.И. Ленина» и прочими наградами.
Основным его увлечением была литературная деятельность – написание стихов, рассказов, воспоминаний, статей. Он являлся активным членом клуба «Лира», название которого и было им предложено. Прекрасно играл на балалайке.
С 1965 года был селькором районной газеты «Кизильский вестник». Стихи часто публиковались под псевдонимом Б. Фетисов.
Не стало его 26 декабря 2019 года…
ВСЕМУ ПРЕДЕЛ
В войну мы видели немало горя, слёз,
Фашистов ненавидели всем сердцем.
Мы за щепой ходили в леспромхоз,
Чтоб посмотреть хоть там на пленных немцев.
На тех, кто там, на фронте, воевал,
В чей адрес посылали мы проклятья,
Кто, может быть, на фронте убивал
Отцов, а также наших старших братьев.
По чьей вине росли мы в нищете,
Отцов своих три года не видали,
По чьей вине мы голодали все,
Кого все люди столько проклинали.
И немец-фриц для всех нас был врагом,
Врагом не просто так – врагом заклятым.
И мы грозили пленным кулаком
И зло кричали «У, фашист проклятый!»
И каждый зло своё на них срывал,
Как бы рисуясь в этом перед всеми,
Кто посмелей, тот в них камнём бросал,
Я тоже в том участвовал со всеми.
Раз я, подкравшись ближе всех, схватил
Кусок тяжёлой мокрой древесины
И, кинув, немцу в спину угодил,
Что ближе всех укладывал корзины.
В испуге замер я, готов бежать,
Он выпрямился молча, повернулся…
И я остался перед ним стоять,
И он стоял, смотрел, не шелохнулся.
Я сроду не забуду этот взгляд:
В нём не было ни злости, ни укора.
Так люди обречённые глядят,
Кого судьба накажет очень скоро.
Быть может, сына видел он во мне,
Который где-то там, в Германии, быть может,
Ожесточенный в этой вот войне
Кому-то тоже строил злые рожи.
А был ли он во всём так виноват?
Лишь в том, что немцы все в делах педанты,
Он был мобилизованный солдат
И только чьи-то выполнял команды.
И я душой и сердцем осознал
Всю мерзость своей выходки ужасной:
Передо мною не фашист стоял,
А человек, голодный и несчастный.
Худой, небритый, тощий как свеча,
В пилотке старой, грязной, с отворотом,
В шинели серой с чьёго-то плеча,
Пропахшей дымом и солдатским потом.
Ботинки и обмотки на ногах,
На шее шарф-платок какой-то драный.
В глазах покорность и всё тот же страх
Перед судьбой своей, такой поганой.
Как долго мы стояли с немцем там?
Не помню! Я как будто вновь родился.
Я молча отошёл к своим друзьям
И больше не кривлялся, не дразнился!
УРАЛ РЕКА
Люблю тебя, Урал-река,
За красоту цветущим летом,
Твои старицы и луга,
Твои крутые берега,
Что в зелень пышную одеты.
Для нас в степи близка ты нам,
Для сердца и души отрада,
И всё, что есть живое там,
К твоим стремится берегам,
Где зелень, отдых и прохлада.
Пьянящий воздух твой здоров,
Течёшь ты в Каспий свой далёкий.
Часами я глядеть готов
С твоих высоких берегов
На твой речной простор широкий.
Вода прохладна и светла,
И нет её нежней на свете.
О чём шумит твоя волна,
Что хочет рассказать она,
Когда в степи гуляет ветер?
Кому так ласково журчит
Твоя вода на перекатах?
О чём с тобою говорит
То небо, что в тебя глядит,
Как ты щедра и чем богата?
О чём задумались кусты,
Склонившись низко над водою?
Что помнишь и что знаешь ты
Из той далёкой старины,
Что тесно связана с тобою?
Быть может, хочешь рассказать,
О чём вот только – я не знаю:
Как шла на нас монголов рать,
Как мы умели воевать,
Иль как сражался здесь Чапаев?
Но не понять твоих мне слов
И не узнать то, что ты знаешь
Ночами слушать я готов
Твоих искусных соловьёв,
Тех, что в кустах ты укрываешь!
БОГОРОДИЦЕ
Да, в России бед не переводится,
Трудно люди в ней живут сейчас.
Матушка Святая Богородица –
Ты одна заступница у нас.
Под твое святое покровительство
Много раз стремились мы попасть,
Вновь браним своих царей, правительство,
Снова делим собственность и власть.
Мы, как видно, с сатаною спутались
И успели много нагрешить,
Снова мы в грехах своих запутались
И не знаем, как нам дальше жить.
Здравый смысл – понятие глубинное,
Мы его успели растерять.
Снова льётся кровь людей невинная,
И беда стучится в дверь опять.
Дай услышать проповедь соборную,
Вразуми, наставь нас, дай совет,
Огради иконой чудотворною
От лихого горя и от бед!
КАЗАХСКОЕ ЧАЕПИТИЕ
Для нас пить чай – такое ли событие?
Нас самовар давно не собирал,
Но у казахов даже чаепитие
Возведено в семейный ритуал.
Они не мыслят жизнь свою без чая,
И для гостей всегда открыт их дом,
Вода у них для чая ключевая,
А самовар с древесным угольком.
Чай для заварки не простой российский,
В котором нет от чая ничего.
Чай настоящий, высший сорт, индийский,
В нём понимают толк они давно.
А к чаю, как залог семейной радости,
Печенье и конфеты всех сортов,
Лепёшки и набор восточных сладостей,
И свежий мягкий хлеб из сундуков.
Кусками масло прямо на тарелке,
Душистый мёд в кисушке – через край,
Кисушка свежих сливок для забелки –
Без свежих сливок чай уже не чай.
Ковры на нарах, мягкие подушки,
В цветном атласе на восточный лад.
На сундуках – цветные накидушки –
Восточный быт и жизненный уклад.
В нём ясно ощущаешь отголоски
От прежней вольной жизни кочевой,
И весь пейзаж степей, такой неброский,
Но чем-то близкий сердцу сам собой.
В нарядной, яркой росписи посуда –
Кисы, пиалы, чашки и поднос.
Следы Востока здесь видны повсюду –
Он в этот быт корнями крепко врос.
Здесь ценят чай, простое чаепитие,
Оно, как ритуал, совсем не зря,
Да и для нас казахский чай – событие,
В нём прелесть есть особая своя.
В кругу мужчин сидишь, поджавши ноги,
Калачиком, как говорят у нас.
Продрог, устал, измучился в дороге,
А тут тебе горячий чай как раз.
В тепле, под боком мягкая подушка,
И самовар свистит как попугай,
Хозяйка, как заботливая клушка,
В пиалы разливает крепкий чай.
И чай не пьёшь ты просто, а смакуешь,
В прикуску и в накладку ешь и пьёшь,
И вся душа в тебе самом ликует,
И ты беседу мирную ведёшь.
А чай такой душистый, ароматный
И для души желанный – в самый раз,
И разговор приятный и понятный
О доме, о семье на этот раз.
От чая взмок весь пОтом и растаял,
Ты силу чая принял через край,
Свою пиалу на бочок поставил –
И на подушке лёжа отдыхай!
